Будучи исключены из государственной системы
феодальных отношений, ниндзя выработали свою собственную
иерархическую классовую структуру, отвечавшую потребностям такого рода
организаций. Во главе общины стояла военно-клерикальная элита дзенин.
Иногда дзенин контролировали деятельность двух или даже трех
смежных рю. Руководство осуществлялось через среднее звено - тюнин, в обязанности которого входила передача приказов, подготовка
и мобилизация рядовых исполнителей, нижнего звена-генин.
В случае поимки самураями
тюнин еще мог надеятся на спасение,
пообещав выкуп или продав за жизнь часть важных документов, но участь
рядового ниндзя была решена - он испускал дух в страшных
мучениях. Самураи, верные законом рыцарской чести, не пытали
военнопленных благородного происхождения. Редко унижались они и до
истязаний простолюдина, на котором можно было разве что испробовать
остроту клинка. Другое дело ниндзя,
парии среди людей, хитрые и злобные бестии, всегда наносящие удар
изподтишка, лесные оборотни, владеющие дьявольскими приемами
рукопашного боя и колдовским искусством перевоплощений. Если один из
этих стражников попадал в руки стражи живым, что случалось крайне
редко, его допрашивали с пристрастием, проявляя садистскую
изощренность. С неудачливых ниндзя сдирали
кожу, посыпая раны солью, поджаривали на медленном огне, отрезали один
за другим пальцы ног, а затем и сами конечности, подвергали "муравьиной"
пытке, привязывали к полому металлическому столбу, внутри которого горел
огонь.
 Тех, кто молчал до конца, обрекали на долгую и
мучительную смерть. Например, следуя китайским образцам, жертву
превращали в "человека-свинью" - отрубали руки и ноги (останавливая
кровотечение),выкалывали глаза, протыкали барабанные перепонки, вырывали
язык и в таком виде отпускали. В другом варианте пленника, намертво
привязанного к деревянной раме-распорке, подвешивали по принципу качелей
в сидячем положении над заостренным ростком бамбука, который вскоре
достигал критической высоты. Для ускорения процесса веревку поливали
водой, чтобы она провисала.
Арсенал ниндзя включал три категории оружия: средства для
рукопашного боя, метательные снаряды и химические вещества, включая
взрывчатые смеси.
Ниндзя в отличие от самураев пользовались одним большим мечом,
который носили на перевязи за спиной. Этот меч, как и многие другие
атрибуты снаряжения ниндзя, был универсальным комбинированным
орудием.
Внешне ножны и рукоятка были оформлены очень просто и выкрашены в
защитный цвет. Иногда, меч, лишенный гарды, маскировался под обычный
посох. Ножны были значительно длиннее клинка и имели отверстие на конце,
что позволяло использовать их, как дыхательную трубку при необходимости
скрыться под водой, или как трубку для метания маленьких отравленных
стрел. Кроме того, в ножны вкладывались многие полезные мелочи.
Прикрепив меч на ремешке из сыромятной кожи к балке или древесному суку,
его можно было использовать как трапецию и как насест для долгой
отсидки. При наличии гарды меч становился удобной ступенькой, которую
потом можно было втянуть вверх за ремешок.
...Говорят, что они могут становиться невидимками, что они ходят по
потолку, как мухи, а по морю аки по суху, говорят, что они умеют летать
и дышать под водой, что они могут обернуться любым зверем или птицей,
что над ними не властны цепи и веревки, что они могут обмануть болезни
и смерть, говорят, что им покровительствуют злые духи, что они
волшебники и маги. Они - ниндзя.
Жизнь и деятельность этих людей во все века была окружена плотной
мистической завесой. Их уважали и боялись. Обыватель всегда боится
того, что непонятно его ограниченному уму. Ниндзя же эта боязнь давала
огромное психологическое превосходство, ибо уверенность противника в
твоих сверхъестественных способностях полностью парализует его волю.
Легенд из жизни ниндзя существует множество. Правдива в них лишь
основа. Все же волшебные подробности рождены суеверными умами, плохо
представляющими себе, на что способен тренированный, хитрый, умный, но,
тем не менее, обычный человек. Надо заметить, что и сами ниндзя
приложили немало сил к тому, чтобы легенды об их невероятных качествах
получили как можно более широкое распространение.
Кто в феодальной Японии не слышал о мастерах маскировки, которые
изменяли облик настолько быстро, что когда кто-то из них двигался в
толпе, то запоминался разным людям в разных обличьях, или о мастерах
прыжков, которые прыгали так высоко и далеко, что казались летящими по
воздуху, или о мастерах закапываться в землю, за которыми не могли
угнаться кроты?..
Легендарный Сарутоби прославился выдающимся, почти обезьяньим,
акробатическим мастерством (собственно, его имя и означает "обезьяний
прыжок") и волшебством рукопашного боя. Он так упорно и усердно
тренировался в беге, прыжках и лазаньи, что вскоре мог совершать то,
что по плечу далеко не всякому ниндзя, не говоря уже о людях обычных.
Говорят, он даже жил на деревьях, качаясь и вися на них, как это делают
мартышки.
В результате Сарутоби стал столь проворным и неуловимым, что мало кто
мог надеяться победить его в рукопашном бою. Для этого потребовалась бы
хорошо подготовленная группа, а отнюдь не один человек, даже очень
сильный и ловкий. Сарутоби мог увернуться от вражеского клинка,
подпрыгнув выше него или наклонившись ниже, чем приводил своих врагов в
сильнейшее замешательство.
И еще одно качество Сарутоби подчеркивается в легендах о нем. Речь идет
о верности ниндзя, о преданности его своему учителю. Этот героический
мотив звучит и в последней легенде о Сарутоби, в которой рассказывается
о его гибели. Учитель Сарутоби послал его шпионить за сегуном, жившим в
огромном дворце. Дело в том, что в стране уже давно назревал мятеж
против этого сегуна, а во главе мятежа и стоял учитель одного из
прославленных ниндзя. Сегун же, прослышав о заговоре, собирал свои
военные силы, о чем, собственно, Сарутоби и должен был добыть
информацию. Он успешно проник во дворец и разузнал военные планы
противника, но когда он выбирался оттуда, часовые заметили его и
попытались схватить. Сарутоби не раз бывал в переделках подобного рода
и воспользовался сейчас всем своим опытом. Он уверенно уходил от
преследователей, постоянно ускользая от них в самый последний момент, и
в конце концов запрыгнул на высокую стену, окружавшую резиденцию
сегуна, используя небольшой переносной трамплин, спрятанный у стены
заранее. Сарутоби неслышно побежал вдоль стены, спрыгнул с нее в самом
подходящем, по его мнению, месте, и угодил в медвежий капкан. Когда
воины сегуна стали приближаться, он отрезал себе ногу и попытался
убежать от преследователей, прыгая на другой. Когда же тяжелое ранение,
потеря крови и усталость дали себя знать, ниндзя выполнил свой
последний долг - обезобразил свое лицо до неузнаваемости и, выкрикивая
проклятия противнику, заколол себя собственным мечом.
Эта красивая легенда - лишь одна из бесчисленного множества историй о лазутчиках-ниндзя.
Тридцать четвертый, ныне живущий патриарх школы Тогакурэ,
Хацуми Масааки, родился в 1931 году. Он успешно занимался каратэ,
дзю-до и другими военно-прикладными искусствами, пока в 1958 году не
познакомился с Такамацу Хисадзи, тридцать третьим хранителем секретов
школы Тога-курэ, который и принял Хацуми к себе учеником, а затем
сделал своим преемником.
После смерти Такамацу Хисадзи, когда Хацуми Масааки стал тридцать
четвертым патриархом, он рассекретил искусство ниндзя и открыл платную
школу Тогакурэ.
В 1982 году Хацуми Масааки предпринял гастрольную поездку по
Соединенным Штатам Америки с целью пропаганды искусства ниндзя.
Результатом этой поездки стал "бум ниндзя" в американской массовой
культуре. А с 1985 года славу ниндзя в Америке закрепил Голливуд,
занявшийся производством боевиков с японской военно-исторической
тематикой.
Ниндзя в переводе с японского означает "лазутчик", а ниндзютсу -
"искусство шпионажа". В Японии эти лазутчики появились приблизительно в
VI веке н.э. А их последние профессиональные объединения
просуществовали до XVII века. В позднейшие времена только время от
времени проходил слух о подвигах какого-нибудь одинокого воина-ниндзя,
но потеряло актуальность, а потому и ушло в тень само искусство -
ниндзютсу. Однако тысяча лет его существования оставила весьма заметный
след в истории японского государства, японской культуры.
Ниндзя были людьми, чьих имен никто не знал и чьих лиц никто не видел.
Воины-наемники выполняли задачи шпионажа (это понятно и из их
названия), доставки секретных донесений и, наконец, физического
устранения нежелательных лиц, проще говоря - убийства.
Сходство самураев и ниндзя только поверхностно: воспитание с детства,
клановость, суровые тренировки, воинская дисциплина, подчинение
строгому кодексу поведения. Они выполняли совершенно различные миссии.
Самураи, обычно с детства воспитанные в доме своего даймена
(господина), всю жизнь служили ему, защищали его, а, следовательно, и
свою жизнь и честь, жили сообразно своему моральному кодексу. Ниндзя
же, будучи наемниками, вовсе не соотносили свою деятельность с
понятиями чести или бесчестья: они служили тому, кто больше платил.
Если для самурая потерять лицо, унизиться перед врагом было абсолютно
невозможно (в этом случае согласно бусидо - кодексу чести - он должен
был сделать себе харакири), то для ниндзя главным было выполнить
поставленную перед ним задачу, независимо от того, какие средства он
при этом применяет - побеждает в честном бою, крадет, лжет, убивает,
унижается, выпрашивает или покупает. Самурай гордился принадлежностью к
своей касте, самураиство давало определенные привилегии в средневековой
Японии. Ниндзя же были париями общества, они не могли открыться никому
ибо в противном случае их ждала смерть от руки человека из их
собственного клана.
Впервые нечто похожее на искусство ниндзя было описано индийскими
браминами в качестве способа поддержания крепкого здоровья и средства
самообороны путем аскетизма, ведения суровой религиозной жизни,
тренировок и познания природы. Этот способ, включавший в себя
укрепление тела, постановку дыхания, приобретения навыков предсказания
погоды, знание медицины, ядов, растений, определенный
философско-религиозный взгляд на жизнь и смерть, сначала вместе с
буддизмом пришел из Индии в Китай, а затем - в VI веке - в Японию.
Здесь, в молодом агрессивном государстве, это бесценное знание было
воспринято, переосмыслено и использовано в военных целях: шпионаж,
убийства, доставка донесений - вот чем стал аскетизм индусов.
Но в данном случае односторонний взгляд на эту проблему, видимо,
неприемлем. Можно возмущаться хладнокровными убийствами, совершенными
ниндзя, можно восхищаться их почти безукоризненным искусством - это
зависит от вкуса. Но в царство Хаоса, каким была Япония долгие века,
ниндзя вносили некий элемент дисциплины. В стране без морали они
неукоснительно соблюдали внутриклановый моральный кодекс, который,
фактически, был священным. В обществе, где разбой, грабеж, убийства
случались ежедневно, а, может быть, и ежечасно, ниндзя убивали не ради
денег, не из собственной жадности, не из жажды крови, не из личной
ненависти, а исключительно повинуясь приказу. Да, ниндзя были наемными
убийцами, машинами убийств, но они были порождением своей эпохи и
вполне соответствовали хаосу эры Синзоку.
|
